Живописец, один из основоположников соц-арта и столичного концептуализма Эрик Булатов сказал порталу «Культура РФ», что поразительного есть в русской глубинке, какие свои работы он не реализует и почему наше время не будут считать временем расцвета искусства.
Живописец Эрик Булатов. 2005 год. Фото: Эмиль Матвеев / ТАСС
— Как я понимаю, вы в первый раз за длительное время выехали в российскую глубинку. Какие остались воспоминания от пребывания в Выксе? Как принимали зрители в Выксе ваши работы?
— Воспоминания для меня нежданные и приятные. Воспринимали как-то весьма отлично, и было воспоминание, что вправду им от всей души нравились мои работы, что им любопытно. Я никак не ждал, что Выкса — таковой цветущий город. Естественно, это соединено с тем, что там большой, интенсивно работающий металлургический завод. Сам завод произвел на меня весьма мощное воспоминание. Меня провели по большому цеху, и я лицезрел всю последовательность рабочих действий, которые там происходят, от начала до конца, и у меня в итоге появилось цельное воспоминание. Это грандиозно! Там таковая безумная энергия, сила, всегда что-то нежданное происходит! Что-то вдруг льется, что-то вспыхивает, раздается грохот. Идет бурная, неописуемо активная жизнь — и ни 1-го человека! Огромные места, полностью пустые, и процесс идет вроде бы без людей совершенно.
Во времена трудового героизма хоть какой процесс добивался роли 10-ов людей, но выясняется, что никакого героизма и не надо, а потрясающее дело отлично делается и проходит все этапы. Наблюдение за этими действиями — одно из самых приятных воспоминаний. Завод старенькый, его история начинается еще с петровских времен, там весьма укорененные традиции. Но видно, что конкретно в крайние 10–20 лет он расцветает. И это замечательно, поэтому что столько примеров оборотного, когда как раз в 1990-е годы все приходило в упадок. И люди они весьма интеллигентные.
Эрик Булатов. «Слава КПСС». 2003–2005. Личное собраниеЭрик Булатов. Все не так жутко (фрагмент). 2002. Личное собраниеЭрик Булатов. Иду. 1975. Личное собрание
— Вы согласны с тезисом, что на внутренний мир человека влияет то, что его окружает? Как, по-вашему, изменяется человек, который лицезреет прекрасные строения, картины, статуи?
— Я надеюсь, что они вызывают некий отклик. Во всяком случае, пробуждают какие-то потребности либо импульсы, которых не было в поле внимания человека… Естественно, сознание человека обязано изменяться под воздействием искусства. Даже если оно оказывает некое негативное воспоминание. Допустим, человеку что-то не нравится либо даже вызывает возмущение, но принуждает его задуматься. Совершенно, восприятие искусства начинается не от осознания, а от какого-то контакта меж произведением искусства и сознанием либо, быть может, даже подсознанием человека. Важнее всего живое восприятие.
Живописец Эрик Булатов. 2006 год. Фото: Миша Фомичев / ТАСС
— Ваши картины представлены во всех основных музеях мира — от Третьяковской галереи до Музея Гуггенхайма. Поведайте, в чем разница восприятия в различных странах?
— Их по-разному воспринимают. Кому-то это необходимо, кому-то нет, любой себе что-то находит либо не находит. Могу сказать, что во Франции восприятие довольно активное и не плохое. В котором-то смысле мои картины русского времени легче принимать иноземцу, чем русскому. Поэтому что смысл моих картин — это постоянно пространственные отношения и с изображением, и самой картиной. А наше сознание пространственную сторону как-то совершенно пропускает. Во всяком случае, пропускало ранее, воспринимая лишь слова, которые в общем-то и не имеют значения, из-за того, что материал был жаркий.
Человек лицезрел, допустим, картину «Слава КПСС» и задумывался: «А, я это понимаю. Это политический девиз». А иноземец принимает зрительный образ. Это весьма принципиально — принимать зрительный образ «Славы КПСС». Когда мы смотрим на эту картину исходя из убеждений пространственной, приметно, что буковкы близко, а небо далековато. Они далековато друг от друга, пространственно никак не соединены, у того и у другого — различные жизни, различные места. Понятно, что эти буковкы представляют собой препятствие, клеточку, которая мешает нам узреть мир, мешает глядеть, не пускает нас туда. Оказывается, что на картине не единство, связывающее буковкы и небо, а напротив, противоположность, вражда. В Рф это постоянно принимали совсем по другому.
Никто этого не считывал, старались отыскать какую-то иронию, но иронии-то никакой не было. Я ничего не изменил «иронично» в этом виде, я его буквально воспроизвел. Но контакт никак не выходил. А у иноземцев другое восприятие. Помню, меня поразило, что царевичу Монако, которого я водил по собственной выставке в музее Монако, ничего не было надо гласить. Он сходу произнес, что буковкы на данной картине не пускают нас туда.
Читайте также:
- 5 узнаваемых портретов из Владимиро-Суздальского музея-заповедникаТест: угадайте художника по осеннему пейзажуРусские кросотки: купчихи и сударыни на картинах
Живописец Эрик Булатов. 2018 год. Фото: Natache, URA.Ru / ТАСС
— В ваших картинах много света, почему? Как вы пришли к идее света совершенно? Не цвета, не формы, не содержания, а конкретно света?
— Это не мысль, это некоторая потребность в свете и необходимость. Я всю жизнь верю, что в базе всего — свет. Не мрак, а конкретно свет.
— Кого из живописцев, кто воспевает свет, вы еще понимаете?
— Олег Владимирович Васильев. Я считаю, что это самый наш наилучший живописец, еще лучше, чем я. Считаю его величавым русским художником, и у нас общий взор.
— Вы — один из основоположников столичного концептуализма. Какие общие точки и какие расхождения у вас с Дмитрием Приговым и Ильей Кабаковым, которые тоже соединены с сиим движением?
— С Дмитрием Приговым у нас, по-моему, совершенно ничего общего нет. А с Кабаковым одно время много было общего, но позже оказалось, что мы пошли в различные стороны.
Эрик Булатов. «Хотелось засветло, ну не успелось». 2002. Личное собраниеЭрик Булатов. Разрез. 1965–1966. Личное собраниеЭрик Булатов. «Наше время пришло». 2009–2010. Личное собрание
— Если б неискушенный зритель попросил вас практически в нескольких предложениях разъяснить концептуализм как направление, что бы вы произнесли?
— Если б мне кто-то это растолковал, я был бы ему признателен за это (улыбается).
Живописец Эрик Булатов с женой Натальей. 2013 год. Фото: Валерий Шарифулин / ТАСС
— На аукционах ваши работы продаются за большие средства. Есть ли такие, которые вы не реализуете? Почему? Какая у вас самая возлюбленная и постылая работа?
— Естественно, какие-то картины нравятся больше, какие-то меньше. Надеюсь, что совершенно нехороших все-же нет. Работа над каждой картиной идет длительно, и что-то не плохое в каждой, думаю, все-же есть. Но, естественно, есть возлюбленные картины, которые мы с Наташей (жена художника Наталья Булатова. — Прим. ред.) не продаем. Это почти во всем зависит не от меня, а от Наташи. У нее есть возлюбленные картины, и она распоряжается.
— Как вы совершенно сообразили, что вы — живописец и сможете сиим зарабатывать?
— Наверняка, когда ощутил, что то, что я делаю, — это уже итог моего собственного рабочего опыта. Я стою на собственных ногах, у меня есть свое пространство и свои представления о том, как устроен мир, о собственной работе и о том, почему я что-то делаю так, а не по другому. И я сообразил, что далее уже — мой путь. Не попросту освоение чужого опыта, а мой опыт и его развитие. Длительное время то, что я делал, было освоением чужого опыта, были пробы двигаться то в одну сторону, то в другую, но в конце юнцов, я сообразил круг заморочек и то, о чем для вас произнес. Этот круг заморочек, в сути, описан Владимиром Владимировичем Фаворским. Это мой основной учитель, хотя формально я на это никаких прав не имею, но он по-настоящему воздействовал на меня. Я ему никогда не подражал, но он сформировал мои мозги. Пространственность и свет — основное, что я сообразил и от него получил. Это осталось главным для меня. Навечно.
Живописец Эрик Булатов. 2005 год. Фото: Эмиль Матвеев / ТАСС
— Поведайте, с что начинается новенькая картина?
— С какого-то воспоминания. Некий зрительный образ вдруг почему-либо действует на вас. Жизнь, естественно, весьма многообразна и дает массу воспоминаний, но одно из их, даже, быть может, совершенно незначимое, почему-либо вдруг действует так, что нужно его выразить. Но это по сути тяжело. Одно дело, когда этот зрительный образ в голове, а другое дело, когда он материализуется. Поэтому что, обычно, когда начинаешь что-то созодать, выходит что-то непохожее. А смысл работы в том, чтоб выразить то, что я вижу. Фактически говоря, так и идет работа над картиной.
— Как вы работаете, как строится ваш денек?
— Встаю, завтракаю — и работаю, сколько могу. Деньком час сплю и позже еще чуть-чуть работаю. Сколько смогу.
Живописец Эрик Булатов. 2013 год. Фото: Валерий Шарифулин / ТАСС
— Если б необходимо было написать плакат про нынешний денек, какой девиз вы бы избрали?
— Если гласить о нынешней ситуации, у меня есть картина «Формула самозащиты», на ней слово «Насрать» и дважды слово «Exit». Мне кажется, что это как раз ответ на ваш вопросец, поэтому что в нынешней ситуации на сознание всякого человека обрушивается неописуемая злость и прессинг массмедиа. По-моему, они стараются сформировать некоторое типовое, однообразное человеческое сознание, такое как этому массмедиа необходимо. Мы же заместо инфы получаем указания, что нужно мыслить, о чем и как. Потому нужно как-то защищать себя и свое сознание, сохранить человеческое достоинство и собственное право на мышление. Вот в этом задачка. Для меня выход таковой: совсем не реагировать, стопроцентно игнорировать все это и созодать свое дело. Если желаете, это тоже можно создать девизом.
Эрик Булатов. Картина и зрители (фрагмент). 2011–2013. Личное собраниеЭрик Булатов. Горизонт (фрагмент). 1971–1972. Личное собраниеЭрик Булатов. Лувр. Джоконда (фрагмент). 1997–1998 / 2004–2005. Личное собрание
— За кем из современных создателей вы с энтузиазмом смотрите?
— Если честно, я уже не весьма за сиим смотрю. Мне нравится Ансельм Кифер, Дэвид Хокни, янки Эд Рушей. Но, в принципе, современное искусство я не люблю. Думаю, что оно очень очень оторвалось от собственных корней и аспект свойства потерян. Ранее он был, довольно простой, но был — мастерство. Было ясно, что этот живописец умеет отрисовывать, а этот не умеет. А на данный момент живописец совершенно не должен уметь отрисовывать. Самый престижный и дорогой современный живописец Джефф Кунс фактически карандаша в руках не держал. Но тем не наименее он величавый живописец современности. Почему? Поэтому что его продают за самую высшую стоимость. Означает, аспектом свойства стараются создать рыночную стоимость. Это весьма плохо и небезопасно. Искусству-то ничего не будет, оно постоянно будет существовать и переживет все эти проблемы и трудности, поэтому что без искусства человеку недозволено жить. Но наше время не будут вспоминать как время расцвета искусства.
— Марсель Дюшан в работе «Данное» указывал путь развития искусства, что вы о ней думаете?
— Думаю, это весьма принципиальная работа, результат его жизни, наследство и это как раз указание на то, куда следует искусству далее двигаться. Он указывает необходимость связи с традиционным искусством, и это, я думаю, самое принципиальное. Сексапильные задачи, которые он затрагивает, меня как-то не тревожат и не увлекательны. Думаю, что они и не важны. Это быстрее привязка к некоторой литературе. По сути он, как я убежден, показал то, что он сделал: разрушил картину и поменял ее совсем иным представлением и осознанием мира и нашего сознания. А тут он ворачивается к тому, что снова старается вернуть картину, но уже на новейшей базе, с некими переменами, которые стали результатом времени, прошедшего с момента разрушения картины до нынешнего денька. Раскрылись какие-то новейшие способности, но совместно с тем стала понятна кризисная ситуация, с которой столкнулось искусство.
— И все таки в какие галереи и на какие выставки вы советуете ходить? От что вы сами в крайнее время получили самое мощное воспоминание?
— В искусстве? Весьма не много было воспоминаний от искусства. Я же практически из мастерской не вылезал, работал. Обычно мы любой год ездим во Флоренцию с Наташей. Мне это весьма принципиально, а на этот раз мы и во Флоренции не смогли побывать.
Живописец Эрик Булатов. 2018 год. Фото: Natache, URA.Ru / ТАСС
— Вы работали над новейшей картиной «Rue Saint-Denis»?
— Да. Кажется, мне на этот раз удалось выразить мое отношение к Парижу. Ранее я делал что-то фрагментарное, незначимое, а я весьма люблю этот город, он для меня весьма важен, и хотя его писали величавые живописцы, а я с ними соперничать не желал и не желаю, но все-же верю, что этот город не тот, который написали они. Он, быть может, тот, но он — иной. Я желал выразить некое особое осознание времени, которое есть в Париже. Мне кажется, что этот город указывает, как принципиальна почва, база. А то, что происходит сейчас, не имеет огромного значения. Ведь на последующий денек все это уже будет вчера. Я убежден, что все старенькые дома хранят память о прошедшем. И когда свет падает на их, они преобразуются в какие-то готические силуэты. Ведь я влюблен в готику и в ее французский период. Люди приходят и уходят, как тени, а дома помнят. Я пробовал это выразить, и мне кажется, что это вышло. Данной картиной я пока доволен. Бог даст, если в Москве будет моя выставка, я ее покажу.
— Обычно, огромные живописцы всю жизнь говорят о одной идее, травме, мысли, сильном воспоминании. Что пробует нам поведать большенный живописец Эрик Булатов все это время?
— Не понимаю. О чем я желаю поведать, о том и рассказываю… Просто смотрите мои работы, и всё.
Дискутировала: Ольга Романцова
Источник: